Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Сатирический роман «История одного города»

С именем Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина связан расцвет русской сатиры во второй половине XIX столетия. Художник и мыслитель, блестящий публицист и литературный критик, известный русский прозаик и памфлетист, талантливый журнальный редактор и организатор молодых творческих сил, он был одним из самых замечательных деятелей русской литературы.
Михаил Салтыков родился в январе 1826 года в селе Спас-Угол Тверской губернии. Отец писателя, Евграф Васильевич, был потомственным дворянином, а мать, Ольга Михайловна Забелина, из купеческой семьи.

Все наблюдения, полученные молодым Салтыковым в родовом имении своего отца в самый разгар крепостного права, легли в основу многих его будущих произведений. Михаил получил хорошее домашнее образование, несмотря на то, что имение Салтыковых находилось в глухом и малокультурном месте.

В 10 лет мальчика приняли пансионером в Московский дворянский институт, и уже через два года его перевели в Царскосельский лицей. Творческий воздух этого заведения оказал свое влияние и на Михаила Салтыкова, он начинает писать стихи.

Впервые в печати Салтыков-Щедрин выступил в 1841 году со стихотворением «Лира». Юношеская лирика носила заметные следы подражания Байрону, Гейне, Лермонтову. И Салтыков не любил вспоминать о ней. Однако в стихах уже лицеиста Салтыкова пробивались искренние романтико-протестующие настроения, созвучные мотивам этих великих поэтов.
По окончании лицея Салтыков служил чиновником в канцелярии Военного министерства. Здесь он столкнулся с жестокостью армейской службы, равносильной, а иногда и превосходившей жестокость помещиков-крепостников, будущий писатель делает вывод, что везде «долг, везде принуждение, везде скука и ложь». 

Михаилу интересна совершенно другая жизнь. Кругом его общения становятся литераторы, ученые, философы, военные, которых объединяет антикрепостническое настроение. Первые повести начинающего писателя испугали власти своей острой социальной проблемой, и Михаила Салтыкова выслали в Вятку как неблагонадежное лицо. 

Здесь он прожил более восьми лет: служил советником в губернском правлении, часто совершал поездки по губернии и смог вплотную познакомиться с жизнью чиновников. 
Собственные наблюдения писатель позже отразил в своих произведениях – повестях и сказках. После смерти императора Николая I, Михаил Евграфович возвращается в Петербург и начинает вплотную заниматься литературой. Вышедшие в 1857 году «Губернские очерки» сразу получили огромную популярность, а имя Салтыкова под псевдонимом Николай Щедрин стало известно всей читающей и думающей России.

В личной жизни Михаила Евграфовича также произошли перемены: он женился на дочери вице-губернатора Вятки, 17-летней Елизавете Болтиной. Будучи на государственной службе в качестве вице-губернатора Рязани, а затем Твери, Салтыков-Щедрин старался окружать себя молодыми, честными, образованными людьми. Как человек, как гражданин он всегда был беспощаден к взяточникам и казнокрадам. После выхода в отставку писатель живет в Петербурге и пишет для журналов «Современник» и «Отечественные записки». 

Особо значимыми в творчестве Салтыкова-Щедрина стали такие произведения, как «Современная идиллия» — сатирическая книга очерков писателя, роман «Господа Головлевы», «Пошехонские рассказы». В последние годы писатель обратился к жанру сказки.

Умер Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин 28 апреля 1889 года в Петербурге.

Вершиной творчества писателя считается сатирический роман «История одного города». Уже первые строки «Истории...» являются пародией на памятники древнерусской письменности («Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет»). Высмеивается здесь мнение, согласно которому история творится не народными массами, а отдельными личностями. Салтыков-Щедрин указывает на воззрения глуповских архивариусов, видевших в истории лишь жизнеописания следовавших друг за другом градоначальников с изложением их «замечательных» деяний.

В «Истории одного города» автор разоблачил глубокий аморализм самодержавия, бесчинства фаворитизма, авантюры дворцовых переворотов. Сказание о шести градоначальницах особенно богато историческими аналогиями и намёками. Картина «глуповского междоусобия» — пародия на знаменитые дворцовые перевороты после смерти Петра I. 

Писатель создал гротескные фигуры российских императриц, их сподвижников и любовников. Но ни об одной из этих фигур нельзя определенно сказать, что это Екатерина I, Анна Иоанновна, Анна Леопольдовна или Екатерина II. Это обобщенный образ всех русских цариц.

В «Истории...» читатель встречается, прежде всего, с образами градоначальников (Фердыщенко, Двоекуров, Бородавкин, Негодяев, Прыщ, Угрюм-Бурчеев). Все они являются своего рода элементами одного собирательного образа — глуповской власти. 

Образы всех персонажей строятся по принципу сатирических аналогий и парадоксализма. Во времена правления просветителя Фердыщенко город охватил пожар и голод. Двоекуров занимался пивоварением, разведением горчицы, лаврового листа. В конце правления Негодяева Глупов представлял собой скопище почерневших изб. Вереница градоначальников завершается Угрюм-Бурчеевым. Он превзошел всех своим идиотизмом. В лице Угрюм-Бурчеева все узнали зловещий облик военного деятеля АракчЕева и портретное сходство с Николаем I. 

Угрюм-Бурчеев задумал фантастический проект переустройства города Глупова, стремился прекратить течение реки. Река здесь символизирует жизнь, неистребимую силу народа. Сколько не измывался Угрюм-Бурчеев над народом, народ был жив. Постепенно страх перед градоначальниками начал исчезать. Однажды глуповцы поняли, что перед ними просто бездушный идиот. Прошло полное гнева Оно, символизирующее собой революцию, стихийный бунт. Великая сатира на «порядок вещей» глуповской жизни заканчивается словом о гибели этого ненавистного режима и последнего правителя Угрюм-Бурчеева.

В этом уникальном творении салтыковской фантазии схвачены и сатирически рельефно вскрыты все бюрократические ухищрения антинародной власти, все ее политические постулаты — от субординации до шпионского сердцеведения, вся ее законодательно-административная система, которая зиждется на принуждении, на всяческой муштре, на порабощении и угнетении народа.

Салтыков-Щедрин писал политическую сатиру. Он не полемизировал с отжившим миром. Гиперболические картины изображали жизнь, находящуюся под «игом безумия». Бескультурье, невежество, всяческая нечистоплотность, паразитизм правящих кругов сатирически персонифицированы автором в образе клопа, в образе целого полчища разъяренных клопов. Художник рассчитывал на возбуждение в читателе чувства отвращения, омерзения. Пером сатирика водила демократическая ненависть к царизму!

Иван Сергеевич Тургенев писал, что «История одного города» является сатирической историей российского общества.  Салтыков-Щедрин разоблачает не только нравы правителей, но и отрицательные качества народа: его невежество, покорность, лень и склонность к бессмысленному и беспощадному бунту.

Многие исследователи считают, что в «Истории одного города» Щедрин предсказал гибель самодержавия. Но вполне возможно, что автор заглянул далеко за грань своего времени — и достиг ироническим взглядом будущие столетия.

«Те же самые основы жизни, которые существовали в 18 веке, - существуют и теперь», — писал Салтыков-Щедрин.

Лишь под покровом исторической формы, а также поэтики гротеска и эзопова языка автор смог высказать предельно смелые суждения о существующем в стране абсолютистском строе. Ни русская, ни мировая художественная литература не знают другого произведения, в котором российское самодержавие подвергалось бы столь же яростному обличению и беспощадному суду, как в «Истории...».

Но дело не ограничивается аракчеевщиной, батожными порядками Николая I или вообще русским самодержавно-монархическим строем. Салтыков-Щедрин имел в виду и французский бонапартизм, и милитаристский режим Бисмарка. Более того, угрюм-бурчеевщина — это гениальное сатирическое обобщение — она промелькнула и в гитлеризме и проглядывает по сей день в режимах, концепциях, традициях и перспетивах фашизирующихся эксплуататорских классов и государств современной нам эпохи.

Великая сатира на «порядок вещей» глуповской жизни заканчивается словом о гибели этого ненавистного режима и его последнего правителя Угрюм-Бурчеева. 
«Оно прошло. История прекратила течение свое». Вся атмосфера, вся стилистика этого отрывка недвусмысленно свидетельствует о наступлении чего-то жуткого. Смех как бы застывает, уступая место горечи и негодованию.

Салтыкову-Щедрину были совершенно чужды народнические идеи. Он не верил в способность подняться всем народом на революцию. Темнота и бледность народной жизни могли, по его мнению, привести лишь к стихийной, страшной «революции брюха». Писатель страшился ее. «История одного города» — двусторонняя сатира: на самодержавие и на политическую пассивность народных масс. Если по отношению к самодержавию сатира носила характер беспощадного и полного отрицания, то по отношению к народу целью ее было исправление нравов, политическое просветление.

Многие считают Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина сложным писателем, мало и неохотно его читают. Однако на сегодняшний день он необыкновенно актуален, точен и нужен. Ибо писатель подвергал едкой сатире современную ему действительность (бюрократический механизм, деятельность государственной администрации, экономическую жизнь страны). Аналогии героев города Глупова можно найти в любых отрезках истории.